Невероятно, но факт – уже в этом году откроется движение по Крымскому мосту. Я только что оттуда: работы кипят и на трассе Таврида, которая соединит Керчь, Симферополь и Севастополь. Что увидят те, кто поедет в Крым на машине впервые? Кто не бывал там много лет? Кому есть с чем сравнивать?
Увы, картина их глазам откроется весьма неприглядная. Крым, который, по замыслу Екатерины, должен был стать главным бриллиантом в короне Российской империи; Крым, единственная наша территория, имеющая полное право называться Европой (во времена античности это был крайний Север, куда дошли греческие города-колонии); Крым, откуда Толстой писал жене – работать еще не принимался, слишком жалко терять возможность видеть – этот Крым почти уничтожен.
Едва ли вы, к примеру, найдете в сегодняшнем Симеизе, этом некогда образцовом приморском буржуазном курорте начала XX века, большую часть его роскошных вилл в стиле модерн – а ведь они простояли в неприкосновенности все годы советской власти, отнятые у расстрелянных хозяев и превращенные в санатории. За последние двадцать лет все они без исключения обросли уродливыми сараюшками, застекленными "евробалконами", закрыты бетонными монстрами, изуродованы, перестроены до неузнаваемости. Вряд ли узнаете в сегодняшней Ялте город полуденного чуда из рассказов Бунина и Чехова – скорее будут уместны параллели с Алеппо или Дейр-Эззором. Насилу у вас получится с наслаждением окинуть взглядом причудливую линию побережья - похабщина новостроек, оскорбительная для сколь-нибудь просвещенного взора, будет орать из каждой рощи, как музыка из местных кафе. И все это – на фоне природы, которая, и это видно даже сейчас, богаче, драматичнее, ярче любой средиземноморской Ривьеры, с пиками гор Ай-Петри, водопадами, каньонами, бухтами, гротами, затерянными пляжами, недоступными плато – и самым ласковым в мире Черным морем.
Конечно, не все потеряно. Чудом сохранились, утратив в смутные постсоветские времена в битве с жлобами всех мастей часть территорий, самые знаменитые дворцы и парки – Воронцовский, Ливадийский, Массандровский, Никитский ботсад. Стоят некоторые дворцы, спасшиеся потому, что были (и остаются) госдачами. Сгорел при Ющенко, к счастью, не весь реликтовый сосновый лес на Ай-Петри. На волне "русской весны" народ снес ненавистные заборы на многие казавшиеся украденными навсегда украинским жульем пляжи. Приведен в порядок "Артек". Возрождаются виноградники "Золотой балки". Заново открыт в Никите парк Монтедор. В Севастополе взорван самый уродливый из незаконных небоскребов девяностых. Кое-где за три русские года даже возникли островки архитектуры вполне пристойного качества.
Одним словом, еще можно, особенно не в сезон, когда опадает листва и смолкает шум толпы, прозреть контуры того, идеального Крыма, о котором Семен Бобров слагал поэму Екатерине, имея в виду создание здесь райского сада Империи, рукотворного русского Средиземноморья. Но и мерзость, увы, продолжает множиться все ускоряющимися темпами - как ближе к концу фильма "От заката до рассвета" упыри с удвоенной силой вылезают из своих щелей.
Даже те несчастные, кто пристраивал к стенке памятника архитектуры сараюшку, чтобы заработать три доллара на отдыхающих, понимают, что так быть не должно, поэтому Крым бурлит слухами. Говорят, что Ротенбергу, если он справится с мостом и двумя электростанциями (теми самыми, куда в обход санкций привезли турбины Сименс), отдадут на откуп весь полуостров для наведения порядка. В Симеизе и Алупке все санатории опустели, вроде бы выставленные на продажу – среди фамилий покупателей, которые муссирует местный люд за бутылкой, фигурирует весь столичный бомонд. Случись так, круг истории замкнется – дачи для богатых вновь станут дачами для богатых, благо сохранились и фотографии, и чертежи царских времен. Но как отгородятся они от того, что Говорухин в "Ассе", самом великом фильме про Крым всех времен и народов, характеризует емкой фразой: "Какое у нас везде свинство?!"
Кажется, просвета нет – но он есть. Крым сейчас – это Москва при Лужкове. С Черкизоном, ларьками у метро, игровыми автоматами, рекламами, мотней проводов, крысами и прочей мерзостью, которая сейчас видится немыслимым кошмарным сном, а двадцать лет подряд представлялась неизбежной нормой жизни. Мы бродили по родному городу как под немцем, а потом пришел Собянин, и играючи возвратил его нам, а заодно и липы на Тверскую.
Крыму (да, чего там говорить, и много кому еще) нужен свой Собянин – нарколог, который вернет невменяемому пациенту человеческий облик, не особо спрашивая его согласия. Я страстно люблю эту землю, дико радовался ее возвращению домой в 2014-м. Когда бульдозеры и грузовики пойдут на снос – а они пойдут, в этом сомнения нет, – прошу записать меня добровольцем. Права соответствующей категории имею.