Cайт историка и садовода
Андрея Карагодина

На краю земли

По осенней Камчатке на вертолете в раздумьях о России.
|
26 сентября 2017
Попасть в Долину гейзеров туристу можно только на вертолете.
Попасть в Долину гейзеров туристу можно только на вертолете.

О Камчатке сложно сказать в двух словах: слишком многим она и радует, и расстраивает. В месте, где сходятся плиты восточного и западного полушарий, Россия и Америка, магматическая активность беспокойных вулканов и Тихий океан, наверно, и не должно быть иначе.

Восторги по поводу природы Камчатки общеизвестны. Мы с моим другом, ювелиром Петром Аксеновым попали сюда в конце сентября – в пору золотой камчатской осени. Зима здесь начинается рано и заканчивается поздно, а вот осень, наоборот, короткая. Нам повезло – стояли солнечные дни, мы летали над Камчаткой на вертолете, и медведь, убегая от нас по полям краснеющей голубики, прыгал в студеную реку. Долина Гейзеров была похожей на Золотой храм в Киото, а кальдера вулкана Узон, с ее осенними цветами, давала фору нью-йоркскому Централ-парку.

Нас ждало множество открытий. На Камчатке я понял, что все, что пробовал раньше под названием красной рыбы – в Голландии, Новой Зеландии, Норвегии, не говоря уже о Москве, не имеет к таковой никакого отношения – у камчатской чавычи и нерки другие вкус, текстура, вид и цвет. Вот это – рыба, а все остальное – нет.

Кроме любителей вкусной и здоровой пищи, побывать на Камчатке надо столичным умникам, сетующим на своенравие Владимира Путина, мешающее им слиться в объятиях с Европой. Русские казаки пришли на эту землю, отстоящую от Москвы на девять часовых поясов, в XVII веке – примерно тогда же, когда голландцы из Ост-Индской компании добрались до Явы и Цейлона. Разница была лишь в том, что европейцы оставляли туземцам в лучшем случае бусы, а все ценное увозили к себе в маленькие и уютные Хорн, Гарлем и Лейден. Так родились тюльпановая лихорадка и натюрморты Питера Класа. Россия тоже веками обогащала Европу: государству были нужны технологии, чтобы сберечь территорию. Они эксплуатировали чужих – а мы своих.

Убожество человеческой жизни, сопровождающее величие природы повсеместно в России, и особенно очевидное на Камчатке – следствие этого парадокса русской истории. Петропавловск-Камчатский и сегодня – это жуткие обшарпанные пятиэтажки, заброшенные заводы, зияющие глазницами разбитых окон цеха, стоящие по краям сопок, между которых гордо идет в очередной поход атомная подводная лодка. Десятки километров самых красивых в мире океанских пляжей с черным песком, подъехать к которым можно в лучшем случае на джипе – настолько разбиты дороги. Дороговизна и бестолковость быта, на устройство которого веками не было ни денег, ни сил. И при этом – умные, стойкие русские люди, которые смеются там, где любой европеец давно бы впал в истерику, а то и умер от испуга.

Поездку на Камчатку едва ли назовешь путешествием мечты в привычном москвичу смысле слова – далеко, комфортного аэропорта и хороших гостиниц пока нет, дорог нет, нужен вертолет и, соответственно, много денег. Но это, несомненно, путешествие русской мечты – потому что мы сберегли эту землю, и наконец-то начинаем ее обустраивать, чтобы зажить для себя. А голландцы пусть ходят в музей на Вермеера – их "золотой век" далеко позади, и они о такой перспективе могут только мечтать.

. !!!!